|
Сказка на ночь... Спи, малыш, уже поздно... - А сказку? Что тебе рассказать? - Расскажи... Ладно, слушай, малыш, В неком царстве Протекала спокойная жизнь. Люди верили собственным силам И не знали ни войн, ни вражды. Было солнышко добрым и милым, А земля приносила плоды. И сердца доверяли друг другу, Мысли к свету, как птицы, неслись, Мир болезней не знал и недуга. Вот такая счастливая жизнь. - А еще расскажи... Слушай, милый. Посреди чудодейственных трав Словно облачко медленно плыло, Ни цветка, ни листка не помяв. И коснувшись нечаянно пары То ль людей, то ль зверьков или птиц, Оставляло прекрасного жара Для сердец, и сиянья - для лиц. Тем двоим раскрывали бутоны И тянулись навстречу цветы, Потому что у этих влюбленных Было больше всего доброты. - Что же дальше? А дальше рождалось Чудо чудное - счастье любви, Приносящее большую радость Всем в округе и этим двоим. К нему падали яркие звезды, Улыбалась волшебно луна... Спи, мой маленький, Ночь уже, поздно... Спи, хороший мой, Доброго сна. Взгляд задумчиво таял в окошке, Не увидя за ним перемен... Пусть пока эта милая крошка Не узнает реальных проблем.  Ах, как пьянит знакомый запах детства! Когда забыто память узнает душой твоей пропитанное место, к которому стремился каждый год, но то ли время всё не находилось, а то ли так положено судьбой, чтоб возвращались истощивши силы к своим истокам выцветшей душой. Чтоб загореться снова от рассветов, теряя дни, ты ловишь каждый миг. Своей душой до крайности раздетой шагнешь неосмотрительно в родник и окунешься в суть воспоминаний, не помня о прохладе суеты. И в те минуты трепетно к гортани подходят... нет, не слезы, а мечты! Мечты о будущем, которого не будет, когда ты не сумеешь осознать, что той земле, что выводила в люди, пора не просто милостыню дать, а поклониться так, чтоб дети знали к каким святыням надобно идти в минуты радости, тоски или печали, лишь к ней одной прокладывать пути.  Мне с малого начать так было сложно! В себе найти зерно, от плевел отделить, хранить, вынашивать, и очень осторожно нести во времени, на краешек земли. На тот, забытый, что в далеком детстве любил меня, покуда я не смог его любить, и я теперь в ответе за ту медлительность своих ленивых ног, что выбирали тропки покороче, но приводили часто не туда, где хорошо мне было днем ли, ночью... Куда не доставляют поезда, куда с трудом доедешь на машине, и где ступни обласканы травой... Где места нет асфальтовой пустыне, и радостью наполнен голос мой. И я пришел. Случайно ли, нарочно ль? В тот край, где дремлет память об отце. Где он и я в невозвратимом прошлом, и где... была улыбка на лице. И грусти нет, ее совсем не стало! Как будто здесь отец поныне жив... И радуюсь любой травинке малой... И кланяюсь, душою отмолив.  Вот оно - такое и не снилось! Счастье - словно в капельках росы радуга на землю опустила две цветных широких полосы. Изогнув приветливую спину положила поднебесный мост далеко забравшемуся сыну до земли ромашек и стрекоз. До земли, звенящей родниками, до шумящих трепетно берез, и до речек, маленьким вначале, где паром не нужен или мост. Я сорвался, я боялся медлить, и рванул за призрачной мечтой в эти позаброшенные земли, ощущая, что иду домой. А когда под звездным покрывалом слушал пенье полуночных птиц, всё же понял, что мне не хватало! - Родины, счастливой от зарниц!  Мне говорят, что я отстал от жизни, что дом в деревне нынче не в цене... А я в ответ: - Ты помнишь об отчизне? А я вот вспомнил о своей земле. А я, вот, вспомнил... Память подсказала, наперекор квартире и авто, - что быть рабом бетона и металла, им поклоняться - несколько не то. Меня туда позвал с собою ветер, своим дыханьем освежив лицо, где даже солнце по-другому светит, где ласточки растят своих птенцов, и помогают в первом их полете запомнить землю, давшую им жизнь... И, рядом с ними, мне, раскинув локти, свои хотелось делать виражи, чтоб каждый взмах над этою землею, на недоступной раньше высоте, мне говорил, что я чего-то стою, но только не распятья на кресте!          Тишину укачивает ветер, разбавляя тихий шепот трав ожиданьем очень скорой встречи, очень скорой, в этом ветер прав. Я уже устал от шумных улиц, лиц чужих, раскрашенных витрин, городской многоголосый улей - мертвый и холодный исполин. Я к нему не чувствую ни ласки, ни крупицы нежности к нему я не ощущаю. Я - из сказки, он - творенье ада и в дыму. Я хочу обратно! Что же медлю? Для чего глотаю эту пыль? Просто запах серы очень въедлив, кроме сказки существует быль.  По велению души вырастают крылья, Если тесно в суете шумных городов. И сюда я прилетел, чтоб учиться силе Сумасшедших, озорных, ласковых ветров. Мне крутые виражи совершать не нужно - Мне основы преподать надобно птенцам, Чтоб они могли прожить без желанья рушить, И душе возможность дать рваться в небеса. Чтобы каждый божий день выходили встретить Огнекрылую зарю - солнышка восход. Пусть желанию взлететь помогает ветер, И к живому алтарю тянутся в полет!     Не грусти. Я уехал надолго. У меня есть такие места!.. Куда гонит не значимость долга, А зовет за собою мечта. Я там счастья касаюсь рукою, Я там жизнью пропитан насквозь, Я там чище, светлее душою, Я там свой. Это больше, чем гость. Лягу камнем ли я на распутье, Или к небу пускаю росток - Ощутимее в каждой минуте На века растянувшийся срок. Но когда-нибудь вырасту лесом Или в душах людей родником Пропою позабытую песню О покинутом крае родном  Ты ждешь меня, а я в чужом краю, пропахший потом, гарью и бензином, мечтаю только, верю и люблю, твоим осмеливаясь называться сыном. И вот, когда земля на острие качнулась так, чтоб покатиться к черту, я отыскал ведущую к тебе дорогу в жизнь, без грязи и абортов. Я сделал шаг, доверившись душе, я поднимался, как оживший витязь! И ты, застыв в последнем вираже, сказала - ладно, пробуйте, живите!   Я так боялся, что поедет крыша, что оседлал любимого конька. Я, если б мог, забрался б и повыше, но нить с небес ажурна и тонка. Но нить небес пока что недоступна, пока еще мешают облака, но солнце улыбнется неподкупно, и снова силой полнится рука, и удержать помогут равновесье четыре ветра ласковых моих, я крою крышу, напевая песню, еще не песню, но, похоже, стих.  Даже летом - день такой короткий! Не успеть доделать, не успеть! Я себя гоняю, будто плеткой, хищника заталкивая в клеть. Но свободы много даже в клети, и к еще неначатым делам подгоняет непоседа-ветер - помогает... С горем пополам! Будто можно двигаться быстрее... И опять - как белка в колесе... Я ложусь, когда совсем стемнеет, а подняться надо по росе.    Сколько взгляда хватает - родная земля, обедневшая лесом и пашнями, я не ставлю вопроса "моя-не моя", как позволено было вчерашнему. Мне, вчерашнему, долго еще предстоит окружать и теплом, и заботой, и налаживать, кем-то разрушенный быт, и при том не бояться работы. Не бояться, а с радостью браться за всё, что к душе проскользнет и согреет, и нехватку отпущенных лет на житьё ощущать постоянно острее. Сам себе господин, сам себе и слуга, да и спрос у земли - словно с сына, я пришел не затем, чтоб узнала врага - тяжело быть ее господином.   Заколдованный лес снова топчет упавшие листья, и забытый родник скрыл журчанье свое от людей, я не прячу свой взгляд, я всего лишь на время простился, покидая то место, которого нету милей. Я еще не ушел - будь я проклят за это прощанье! - Я вернуться хочу неуспевшим покинуть тебя! Только солнце на миг из-за туч ободряюще глянет, ветер ласково тронет, и мягко качнется земля, и нашепчет как сыну сказанье о долгой дороге, и о том, что на свете немало похожих земель, но предательски дрогнут мои онемевшие ноги, предлагая как в детстве забыться, упав в колыбель. По сыновьи вздохнув, по мужски поднимаясь на кручу, нежным взглядом окинув такие родные места, прошепчу про себя, что не может - не может! - быть лучше той, корнями в которую в ласковом детстве врастал...  Ты мне снишься всё чаще и чаще, чтобы в памяти образ хранил той, с которою я настоящий, той, с которою ласковым был. Ты, которая может поверить в безрассудство и верность мою, пред которой склоняю колени, и которую просто люблю. Ты не ждешь от меня обещаний, и не требуешь больше, чем дал, но с тобою душа, будто в храме, превращается в чистый кристалл. Кто-то скажет: - "Ты, братец, заврался, и, наверно, не в здравом уме... Потому что не видел, как я целовался, ... припадая губами к земле.  Я спрячусь за шелестом ветра, укроюсь в прохладе, И письма начну сочинять на упавших листах, Я стану сильнее и только единственной ради Создам заповедные - спящие ныне - места. Неслышно пою, но в природе - не мертвые стены, Они отзываются трепетом нежных берез, И ели молчат, но в молчании - так откровенно! - Звучит приглашение скрыться от бури и гроз. На зорьке по травам рассыплются лучики в слезах, И листья потянутся лишь к одному божеству. Единственный бог, не приемлющий будничной прозы, Опять улыбается, жизнью раскрасив листву.  Когда слышишь, как ветер гуляет по кронам вдали, когда он, подбираясь, качает верхушки деревьев, ощущаешь простор всей своей необъятной земли, ощущаешь любовь, и тогда в это хочется верить. Нет дороже огня осветившего вечером лес, и багрянец на листьях дрожит, привлекая вниманье... Среди этих чудес что те семь рукотворных чудес?! - Этих жалких попыток сравнить ремесло с мирозданьем. И божественный свет, осветивший всю землю на миг, так же вечен, как я, ощутивший уверенность в чуде, я слова не ищу, не насилую бедный язык, просто знаю, что завтра прекрасно не менее будет.  Там, где ромашки не служат гаданиям, там, где с ветрами, как с другом - на "ты", сказка и быль перепутались гранями, помыслы чисты и руки чисты. Там, где родник предлагает напиться не из стакана, а прямо с горсти, вспомнишь из сказок живую водицу, хочется тоже кого-то спасти. Серый ли волк промелькнет за деревьями, заяц ли выпрыгнет из-за куста, даже в Жар-птицу способен поверить я, только гоняться б за нею не стал. Стать персонажем захочется сказочным, к спящей царевне проникнуть в чертог, чтоб разбудить - поцелуя достаточно, а остальное... я тоже бы смог. Здесь никогда нам не сделаться старыми - воздух целебней, чем города дым. Плодом любви заповедные яблони райские яблоки дарят двоим. Милая сказка - забытая истина, надо всего лишь поверить в мечту, чтоб не скитаясь по свету бессмысленно счастье найти. И не где-то, а тут.  В моей сказке нет места лихому, и когда я стою на ветру, поклоняюсь не буре, не грому, а земле и святому Петру. Пусть я сгорблюсь в минуты печали, иль воспряну в последущий миг, но хочу, чтоб как в детстве, звучали шум берез, птичье пенье, родник. Чтоб земля через многие годы не молчала, как чья-то вдова, мне отец вместе с памятью отдал эту музыку, эти слова. Пусть же песни летают по свету о прекрасной и доброй земле, только боль и заботу об этой я, простите, оставлю себе. Ведь у каждого родина где-то - то ли рядом, а то ли вдали, и встречать вместе с нею рассветы эти каждые точно могли!  Вы не бывали в сказке? Очень жаль... Хотите - я вас приглашу с собой? Там только раз рождается печаль - когда вы уезжаете домой. Когда тем местом пропитав свой дух, вы чуть роднее кажетесь ему. Где даже солнце, а не только воздух, целебнее стократ, а про луну, про звезды - слов не хватит рассказать! Я в этой сказке ощутил восторг от той земли, которая - как мать - оберегает от пустых тревог. Я вас возьму, чтоб сказку в вашу жизнь внести не строчками, не красками холста, чтоб вам и детям помогло решить в чем истина, в чем суть и красота...  Когда настанет миг, и вылетит стрела за тридевять земель, в заросшее болото, я быстро доберусь, коль ты меня ждала, не сказочного принца, - идиота. Такого, что любить красавиц не желал, но для кого в грязи цвели и пахли розы, и кто свои долги стихами отдавал, не стрелы выпуская, а занозы. Раз дуракам везет, то повезет и мне, лягушка ль ты, царевна ль - всё едино. Ты только не растай в развеявшемся сне, и подари мне дочку или сына...    До свиданья! Я вновь улетаю. На горе поджидают ветра, на горе, где дорога до рая чуть короче, где дым от костра редкий день заполняет округу, исчезает, не трогая синь, ни седьмого, ни первого круга, ни крестов, ни обрубков осин. В этот рай, в этот край, в это место я несу нерастраченный пыл, мне позволено было воскреснуть, существую - не значило был! Я не был! Я купаюсь в закатах, даже солнце чуть ниже встает! И ветра помогают как брату, ощутившему новый восход!    Что сказал бы на это отец? Столь ли близкие близкие души? Я билета в обратный конец Не купил, потому что - не нужен. Потому что - приехал домой, Потому что - отсутствовал с детства, Здесь отец всей своею душой, Только грустно, что это - наследство. Где-то здесь он родился и рос, Получал за уроки отметки, И меня не случайно привез В край пропитанный нежностью предков. Каждой иве бы дать имена, И березам, и соснам, и елям... В те года для меня, пацана, Было важно не сделаться зверем. Здесь меня не учили добру, Ни труду, ни уму не учили. Здесь давали найти самому И оковы, и разум, и крылья. Сколько надо любви и тепла, Сколько надобно сил и терпенья Отыскать и озвучить слова, Что заставили стать на колени? Отчий край! Я склоняю главу. Ты отцом примешь блудного сына... Ветер нежно трепал тишину, Словно волосы гладя вершины.    Она придет, когда ее не ждешь, когда тепла нехватка, и усталость скует времен неторопливый ход, она придет. Она уже подкралась. Сначала слезно вешалась: - Пусти! И мокрым снегом укрывала плечи. Потом, под утро, ты устал и стих, а ей остаться оказалось легче. И вот, когда ты выглянул в окно, она уже укрыла все в округе, сражаться с ней и спорить - все равно, как что-то вслед доказывать подруге. Она уже не уступает прав. Твое тепло, укутанное ночью, возьмет себе, как зелень поздних трав, твою любовь не отдавая прочим.  Ведь никто не хотел, Просто так получилось... Не так ли? У меня и светила Не вредный, а дружеский нрав. Только падают капли, Всё тают и падают капли, Это плачет зима Над своим ущемлением прав. Мне не страшен мороз! Я недаром рассовывал паклю По щелястым углам, Чтоб напрасно не тратить тепла... Только падают капли, Всё тают и падают капли, Это плачет зима, Потихоньку сдавая права. Я б ее обогрел... Ну, скажите же мне - Не дурак ли? Разве можно так тратить Душевный огонь и дрова? Только падают капли, Всё тают и падают капли, Это плачет зима. Но я тоже имею права.  В печке кашляет кто-то простужено, За окошком слепая пурга, Дни летят - скоро целая дюжина, А вокруг лишь снега и снега. И заносит сугробами грешного, Отрезая знакомый маршрут. Не пройти ни машине, ни пешему, Но я чувствую - рядом живут! То доносится лай, то приветствие, Ветер думает - чем бы развлечь? А бывает, в деревни соседские Унесет мою тихую речь: - Как вы жили здесь в долгом изгнании Вдалеке от сует городских? Ведь никто не поставит вам памятник, И не сложит ни песню, ни стих?.. Мне ответит родник еле слышимо, Когда утром пойду за водой: - Только тут все истоки и истины, Оставайся! И ты здесь родной... Лишь пойми языки первозданные, Изменившие круто маршрут Твоей жизни. А самое главное - Не считайся изгнанником тут. С благодарностью, с большим доверием Я начну относиться к глуши, К настоящей, великой империи, А не к шумному царству машин!.. ================================ ПОСВЯЩЕНИЕ НОВОРОЖДЕННОМУ Я хочу, чтоб тебя не коснулась беда, В виде старого мертвого города, Может, ты и приедешь когда-то сюда, Но не в поисках славы и золота. Пусть богатство твое будет вечно живым, Пусть в лице отразятся зарницы, Пусть тебе улыбаются нежно цветы, И с восходом приветствуют птицы. Береги свою душу от порчи и зла, Свет любви будет в этом подмогой. Не стыдись за людей, догоревших дотла, Будь им помощью, радостью, богом. Покажи им любовь, что сумеет найти В каждом сердце частичку живую, И тогда ты поймешь то, что я не постиг В этой жизни. Ты - сможешь! (целую) ================================== Ухожу. Решено. Окончательно. Скоро. Словно узник из камеры вырвался в лес. И теперь для меня ни оков, ни запоров, Только вольные ветры и синь до небес. Пусть немолод я, пусть называют пропащим, Пусть себя разменял, отдаваясь другим, Мне сейчас повезло дорожить настоящим И не верить дорогам, стекающим в Рим. Нет, святое - чуть ближе. Святого чуть больше - Не в раскрашенных улицах славных столиц, А в дорожной пыли, где простой подорожник Дарит большую радость, чем сотня девиц. Им, зеленым еще, не хватает по жизни Ароматных духов, изумрудных колье... Но, чем ближе становишься к собственной тризне, Тем острее любовь ощущаешь к земле. В ароматах лесов - всё ее обаянье, В заповедных лугах - свежесть ранней росы, И любовь познаешь, неизвестную ранее, И себя отдаешь, о других позабыв... ==================================== Уходя ухожу... Не терзая напрасно обитель. Только лишь на прощанье Зову за собою друзей... Пусть простят мне иные, Которых величие в свите, Не хочу под стекло Архаизмом, попавшим в музей. Не шутом ухожу... Слишком горько за вас, дорогие. Вы в желаньях своих Совершенно не видите зла. Если можно иначе, То я в бескорыстном порыве Отыщу вам дорожку, Чтоб Русь, наконец, ожила. Коль не хватит мне сил, Кто-то следом пойдет за удачей. Дай им, боже, сыскать Самый верный и правильный путь. Пусть смеются мне вслед, Над собой я не вынесу плача. Уходя уходи. Но улыбки друзей не забудь. ====================================== Ищу соседей-единомышленников. Почтовый адрес: 172404, Тверская область, Оленинский район, п\о Городок, д. Толсты'е, дом 2, Грешнику. ========================= Как добраться: Из Москвы с Рижского вокзала вечером на поезде до станции Оленино, далее автобусом на Городок или Шиздерово (понедельник, пятница 6:15 и 15:15) до дер.Аканиково, перейти речку Обша по мосту (будет указатель названия речки) и свернуть направо, через 1-1,5 км справа будут видны два дома. (в их сторону пойдут бетонные столбы без проводов) Один из них мой, второй пропадает безхозный. Для желающих остановиться вне стен дома есть палатка-двухместка, остальное берите с собой (что-то могу предоставить). Грешник Немножко побочной информации: Звенящие кедры России Школа Щетинина Солнцееды Мои обсуждения Для неравнодушных к саду, огороду  ко мне на страничку |
